Из развитого в дикий нелепые ШАГИ. Книга вторая - Анатолий Зарецкий

– А мне без разницы. Покажу знающим людям… На заводе должен быть экземпляр, – решительно добавил он.

– Согласен, – поддержал Коробкин, – Только не растеряйте, Владимир Александрович.

– Что вы, Сергей Львович. У нас порядок… Большое спасибо, – поблагодарил он, пряча документы в портфель. Я же промолчал, смутно ощущая очередной подвох, но еще не представляя, в чем он может выразиться…

– Анатолий Афанасьевич, завтра непременно подъезжайте часикам к двенадцати, – предупредил Сергей Львович, – Хочу обсудить наши перспективы. А потом пообедаем в ресторане.

– Может, в ресторан без меня? – предложил ему, стыдясь своего наряда.

– Без вас нельзя, Анатолий Афанасьевич. Вы генеральный директор. Это ваши гости. Я с ними только-только познакомился. Так что надо, Анатолий Афанасьевич, – твердо заявил Коробкин. Оставалось лишь согласиться…

Ларису и Серджо встретил в вестибюле. Лариса была в той же шикарной шубке, а Серджо в нелепой дубленке и огромной зимней шапке.

– Ну, вот, Лариса. А ты боялась, Серджо замерзнет, – отметил, с завистью оглядывая его наряд.

– Вчера купили, Анатолий Афанасьевич… Так, деньги на ветер… Он же это в Италию не возьмет. Будет здесь валяться, – с досадой сообщила Лариса, жалевшая, очевидно, о напрасных тратах семейного бюджета.

А Серджо сиял солнечной улыбкой и тарахтел о чем-то без умолку по-итальянски. Лариса, казалось, не слушала его, а я не понимал ни слова.

– О чем он говорит? – спросил Ларису.

– Рассказывает вам о наших вчерашних приключениях… Столько магазинов обошли, пока ни нашли его экзотический наряд, – сердито «перевела» Лариса и снова умолкла.

А Серджо все говорил и говорил, обращаясь ко мне.

– О капито, – подбодрил его, тут же поймав насмешливый взгляд Ларисы.

– Маладэц, – хлопнул меня по плечу удовлетворенный Серджо…

А у Коробкина уже ждали Людмила и Владимир Александрович.

– Минут пятнадцать поговорим и сразу в ресторан, – шепнул Сергей Львович, – А вы что в таком затрапезном виде, Анатолий Афанасьевич? Я же предупреждал, – сердито отметил он.

– Я тоже предупреждал, что не пойду. Мне действительно больше нечего надеть, – с досадой ответил ему. Похоже, Коробкин, наконец, понял мои затруднения:

– Ладно, Анатолий Афанасьевич, не берите в голову. Сойдет и так, – подбодрил он…

Минут пятнадцать поговорили ни о чем. Деловой разговор в таком странном коллективе не клеился, и, почувствовав общий настрой, Коробкин предложил съездить пообедать. Его сообщение вызвало бурный восторг Чендерелли и очередной приступ недовольства Ларисы, настроенной, очевидно, на переговоры.

– Ладно, Лариса, еще успеем наговориться, – попытался ее успокоить, – Трапезы сближают людей.

– Вам хорошо, Анатолий Афанасьевич. А мне придется переводить… Серджо за столом рта не закрывает. Ест и говорит одновременно. А я всегда из-за стола встаю голодной, – пожаловалась «переводчица».

– Учтем, – пообещал ей…

Первым рейсом отправили Людмилу, Серова и меня. Минут через пять мы уже были в ресторане, а минут через десять здесь же оказался весь коллектив.

– Это закрытый ресторан, – объявил Коробкин, – Сюда пускают не всех. Что-то вроде клуба. На выходе вам тоже дадут клубные карточки, и вы сможете ходить сюда, когда захотите, – пояснил он.

Помещение ресторана выглядело весьма презентабельным. Во всяком случае, в подобном заведении я оказался впервые. С интересом оглядывали интерьер и наши гости, удовлетворенно кивая головами.

Налетевшая толпа официантов мгновенно сервировала стол и застыла в ожидании заказа, а уже минут через пять Сергей Львович произнес первый тост.

Конечно же, в центре внимания компании вскоре оказался неподражаемый Серджо. Он буквально заряжал всех своей энергией и оптимизмом. И Ларисе действительно приходилось нелегко. Пока она переводила, Серджо быстро-быстро ел, набираясь сил. Но едва она замолкала, он тут же клал вилку и включал свой речевой пулемет. Лариса слушала и запоминала сказанное с тем, чтобы через минуту пересказать все это нам по-русски. Какая уж тут еда!

– Анатолий Афанасьевич, обратите внимание, как красиво ест Серджо, – с восторгом шепнул Коробкин, – Очень профессионально.

Через час мы все уже были друзьями. Наши дамы завели свой разговор о модах, а мы вчетвером принялись обсуждать деловые проблемы. Как же пригодился опыт общения с Серджо без помощи Ларисы. Его плохой русский и мой никакой итальянский вынуждал нас время от времени все же привлекать нашу переводчицу, но в основном обходились без нее. Ведь речь шла о технике, а эту тему мы с Серджо обсуждали не раз.

Наконец, подали кофе и мороженое. Обед близился к завершению.

– Спасибо, Анатолий Афанасьевич, выручили, – улыбнулась Лариса, – Кстати, Серджо сказал, что ресторан замечательный. А он знает в этом толк. Как ни как, по всему миру поездил, – сказала она. Серджо, похоже, понял ее слова и тут же подсел ко мне:

– Пэрфэтто, Анатолий. Хороший ристорантэ. Мне нравится. Как Италья, – похвалил он и как всегда попросил пригласить хозяина и повара.

– Наш хозяин итальянец. Его нет, он в Италии, – сказал официант, – Повар тоже итальянец. Сейчас приглашу, но он не понимает по-русски.

– Приглашай, – махнул рукой Серджо, смахивая рукой слезы от охватившего его приступа безудержного смеха, – Все понятно, Анатолий. Итальянский кухня лучше в мире, – радовался он как ребенок сделанному им открытию…

С того дня события замелькали, как в калейдоскопе. Уже на следующий день позвонил Пискунов и попросил срочно приехать в Порохово. Пришлось снова обращаться к Гарбузову. Очень не хотелось терять столько времени на поездку в холодной электричке.

Пока ехали, Сергей сообщил, что Гарбер не хочет его отпускать. Предложил увеличить оклад до шестисот долларов, лишь бы не уходил.

– Ну, а ты? – спросил его.

– Что я? Сказал, все равно уйду. Шестьсот и две тысячи разница большая. Да и надоело баранку крутить. Хочется головой поработать. Я, правда, не знаю ничего. Но уж очень хочется, – ответил он.

– Ну, и когда к нам перейдешь?

– Гарбер сказал, отпустит не раньше, чем через два месяца. Один уже прошел. Так что, Толя, жди меня только через месяц, – с огорчением сообщил он…

– Знакомься, Анатолий. Ашот Петросян, – представил Пискунов молодого человека, который когда-то показывал нам недостроенные цеха в Пучково.

– А мы уже знакомы, – пожал я руку Петросяну.

– Точно, – тут же вспомнил тот меня, – Вы приезжали в Пучково, – уточнил он.

Выяснилось, он недавно стал генеральным директором строительной компании, которая строила те цеха.

– Я посмотрел ваши чертежи, Анатолий Афанасьевич. Мы готовы строить такие фундаменты хоть сейчас, – заявил новоиспеченный директор.

– Хоть сейчас не надо, – ответил ему, – Я хотел бы провести тендер и поручить строительство победителю.

– Что ты выдумал?! Какой тендер? Какой победитель? Кто постороннему разрешит здесь строить? – врезался в разговор Пискунов.

– Не понял, Владимир Александрович… Зачем же меня пригласили, если вы уже приняли за меня все решения?

– Чтобы ты убедил дурака Коробкина… А решение не я, а братва приняла. Другим она в Порохово строить не даст.

– Как это не даст? Что, значит, не даст? – возмутился я.

– То и значит… Тебе что, взрывы на заводе нужны?

– Какие взрывы?.. А ты здесь зачем, Пискунов?.. Твое же добро будут взрывать!

– Это не я решаю.

– А что ты тогда решаешь?.. Может, и прибылью будем с ними делиться?

– А как же!.. Десять процентов, – огорошил Пискунов.

– Ничего себе!

– А ты как думал?.. Ментуру пригласишь, те пятнадцать запросят. Я их расценки знаю, – блефовал Пискунов.

– Вот и отдашь свои, раз не умеешь противостоять, – заявил ему.

– Хрен вам свои! Все будем платить… И не шути с этим, Толик, а то можешь однажды домой не доехать.

– Даже так?

– А ты как думал?

– Ну, спасибо, благодетель. Втянул ты меня в Пороховскую авантюру. Век не забуду… Будем решать с Коробкиным, как жить дальше.

– Не вздумай Коробкину ляпнуть. Мы с тобой будем решать. Его дело деньги платить.

– Ну, ты и гусь, Вова!

– Не называй меня Вовой! В последний раз предупреждаю! – взорвался кум.

– Извините, Владимир Александрович, само вырвалось, но при таком базаре без кликухи нельзя, – ироническим тоном извинился я…

– Анатолий Афанасьевич, а в чем проблема? – снова включился в разговор Петросян, – Мы не против здоровой конкуренции. Уверен, москвичи с вас запросят в два раза больше.

– Почему это?

– А как же… У нас свой бетонный завод. А им придется возить из Москвы. Здесь им никто ничего не даст… Арматура у нас на все ваши фундаменты куплена еще по старым ценам. Давно лежит без дела. Теперь сгодится… Да и наши рабочие дешевле, чем московские, – грамотно убеждал он.